Интервью с замкомандира батальона спецназа «Ахмат» МО РФ «Вахи», с позывным «Соболь».
1Часть.
Это мужественный и опытный офицер, находящийся в зоне СВО практически с самого начала. Мы поговорили с ним о его жизненном пути, о глубокой личной мотивации, которая привела его на передовую, о силе веры, поддерживающей его в бою, и, конечно же, о поддержке близких.
— Почему Вы приняли решение отправиться на СВО?
— Я попал на СВО в конце апреля 2022 года, то есть практически с самого начала. Почему пошел? Не буду громко заявлять о себе, но, наверное, меня потянула душа. Я даже не знал, сколько здесь платят. Шел не за деньги, не за зарплату, а за идею, за Россию.
— Почему Ваш выбор пал именно на спецподразделение «Ахмат»?
— «Ахмат» мне понравился своим порядком и слаженностью. На тот момент мне не нравилось, как призывали людей: многие попадали в подразделения совершенно неподготовленными. А здесь я увидел заботу о бойцах, качественную подготовку. Даже те, кто не имел боевого или армейского опыта, изначально получали необходимые азы. Вероятно, поэтому я и остановился на «Ахмате».
Немаловажную роль сыграло и то, что мой покойный отец (царство ему небесное) был родом из Грозного, и его воспитали русские. Мама у меня русская, из Ростова-на-Дону. У меня до сих пор есть родственники в Грозном. Думаю, эти два фактора и привели меня сюда.
— Что означает Ваш позывной? Почему Вы выбрали именно позывной «Соболь»?
— Мой позывной «Соболь» появился практически в детстве, мне было лет 14–15. Кто-то однажды так меня назвал, а ещё кто-то отметил, что я похож на зверька: «Соболь» — это агрессивный, хищный зверек с голубыми глазами. Так позывной и прилип ко мне на всю жизнь.
— Как Ваши близкие отнеслись к Вашему решению отправиться на защиту Родины? И как они поддерживают Вас сейчас?
— Близкие, конечно, поддержали меня, но с большой тревогой, ведь отправляться на войну — это очень серьёзное решение. Сначала они пытались отговорить, думали, что это просто слова и я, возможно, передумаю. Но когда увидели, что я уже собираюсь, купил билеты и готов ехать, мы сели и поговорили. Они отнеслись с пониманием, хотя, конечно, очень сильно переживали.
Сейчас меня поддерживают все мои родные и близкие — и братья, и сестры, которые меня понимают. Есть и близкий, любимый человек, который приезжает ко мне и всячески старается быть рядом, поддерживать. Поэтому я не одинок, и у меня есть кого защищать.
— Как Вам помогает вера в Бога на СВО?
— Вера в Бога помогает мне на СВО очень сильно. На войне, наверное, не бывает бойцов-атеистов. Я сам вырос в очень православной семье: мама очень набожная, дома всегда были иконы. С самого детства, еще в пионерии, я всегда ходил с крестиком, знал молитвы, посещал церковь и всегда верил в Бога. С этой верой я и пошел на войну. Перед отправкой я заехал в церковь, попросил благословения. Мой духовник, старый монах (ему уже за 80, почти 86 лет, но он до сих пор служит), благословил меня. Когда приезжаю в отпуск, обязательно к нему наведываюсь. Он всегда меня узнаёт в толпе, улыбается, благословляет.
Бывали ситуации, когда, уходя на задание, понимаешь, что можешь и не вернуться. Поэтому я всегда ставил свечку, читал молитву перед выходом — обычно это происходило рано утром, в три-четыре часа. Я молился, читал «Живые помощи» (молитва «Псалом 90») не только за себя, но и за своих ребят – чтобы все вернулись живыми и здоровыми. Это дает мне силы и уверенность.
